Даниля: Но были такие дни, которые я любила больше всего – я проводила их с дедушкой. Иногда мы приходили на станцию или просто становились недалеко от рельсов, чтобы увидеть поезда. Я не знаю, почему мы просто смотрели на них, но и я, и дедушка очень любили это делать. Это бесконечная вереница вагонов с окошечками, из которых выглядывали любопытные лица или в которых можно было увидеть, как кто-то пьет чай, читает книгу или газету, или просто болтает с соседом.

Светлана: Когда я была маленькая, то очень любила перебирать клавиши старенького аккордеона, который уже совсем рассохся и весь хрипел, а не играл. Так как дедушка всю жизнь проработал токарем на заводе, у него уже болели руки, и он не мог долго играть на нём, поэтому перестал ходить по свадьбам, но на семейных торжествах всегда радовал гостей своей игрой. Под его игру ноги сами пускались в пляс, а бабушка пела частушки.

Юлия: Если же меня привозили к бабушке на побывку в редкие случаи родительской свободы, то поведение бабушки было еще более удивительным. На прогулки в жаркие летние дни меня выводили в толстых колготках и вязаных кофтах. А соки-воды и мороженое мне не покупалось ни при каких обстоятельствах. Так как мое здоровье тщательно оберегалось бабушкой от любых рисков, связанных с детскими удовольствиями. В общем, когда мне во взрослом возрасте попалась книжка Санаева про плинтус, она во многом мне была близка и понятна с той только счастливой разницей, что с бабушкой я не жила, а встречалась крайне редко.